ПРАВОСЛАВНЫЙ ПУТЬ ЗЕМСКОГО ДОКТОРА ВОЙНО-ЯСЕНЕЦКОГО

Дата публикации: 22.01.2017
Автор: Аркадий Вишневский
Год выпуска: 2015
Из газеты: Газета 9-10 2015 Вестник Александро-Невской Лавры
Тема: Новомыченики
22 Январь 2017

Статья, которую вы держите в руках, имеет своей целью познакомить вас со светлой личностью архиепископа Луки, профессора хирургии Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого. На его долю выпало то, что мог бы пережить любой русский, живший в первой половине XX века в России. И, совершенно неважно, был ли он офицером царской армии, земским врачом или православным священником: наговоры, тюрьмы, лагеря, ссылки, изгнания, пытки могли сломить даже сильного духом человека. Став жертвой репрессий и «перегибов», он видел и сам испытывал нечеловеческие страдания, голод и унижения. Но его дух не сломили ни гонения властей, ни зависть коллег, ни одолевавшие с годами болезни, ни слепота, поразившая его в старости. В одном из писем сыну он пишет такие слова: «Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу…».

Многие задаются вопросом: «Почему практик-хирург стал священником»? На этот вопрос сам Валентин Феликсович отвечал так: «Быть священнослужителем, а тем более епископом, мне во сне не снилось, но неведомые нам пути жизни нашей вполне известны Всевышнему Богу уже, когда мы во чреве матери». В одном из писем Войно-Ясенецкий писал: “Не пробуйте разделить хирурга и епископа. Образ, разделенный надвое, неизбежно окажется ложным”. Выросший в религиозной семье киевского аптекаря, где основными нравственными критериями были человеколюбие, милосердие, подвижничество, постоянно ищущий свое место в жизни, Валентин Феликсович еще в молодости метался между юриспруденцией, живописью, а в зрелые годы — медициной и религией, нередко попадая из-за этого в сложные жизненные ситуации. Как образно и метко отметила писательница И.Грекова: “Линия религиозная у Войно-Ясенецкого тянулась всю жизнь, зародившись еще в юношестве, тянулась, не прерываясь, а лишь истончаясь и уходя на долгие годы в глубину души”.

Он был автором 55 научных трудов по хирургии и анатомии, а также, 12 томов проповедей. Его жизненный опыт стал примером для многих, а книга «Очерки гнойной медицины» до сих пор является настольной книгой врачей. О его жизни написано множество книги, снят художественный фильм «Лука». Однако до сих пор остается до конца не понятно, как можно было все это пережить и остаться верным своей профессии и своему выбранному пути. Им на- писана автобиография с удивительно точным названием «Я полюбил страдание…».

Путь в земскую медицину

Итак, что мы знаем из биографии Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого. Он родился 27.04.1877 в семье дворянина в г. Керчь. Среднее образование получил в Кишиневской 2-ой и Киевской 2-ой гимназиях. В детстве он прекрасно рисовал и даже учился целый год рисованию в Мюнхене. Решив посвятить себя делу, полезному для страждущих людей, в 1898 году он поступил на медицинский факультет Киевского университета имени святого князя Владимира. По окончании учебы Валентин Феликсович заявил, что хочет быть земским врачом. «Я изучал медицину с исключительной

целью: быть всю жизнь деревенским, мужицким врачом , помогать бедным людям», - писал он потом в своих мемуарах. Начинал он свою карьеру в 1903г с Госпиталя Красного креста расквартированного около Читы как военно-полевой хирург в канун русско-японской войны. Не имея специальной хирургической подготовки, он делал большие операции раненым на крупных суставах, костях и на головном мозге.

Работа врача была крайне трудной. В среднем на участкового врача приходится около 10-15 тыс. человек, разъезды врачей были очень велики. Каждый день врач принимал 60-80 больных, а в праздничные дни до 100 человек. Рабочий день длился не менее 12 часов, не считая экстренных вызовов и приготовления лекарств. Помимо этого они стремились просвещать народ, пытались облегчить тяжелое материальное положение, и лечить физические недуги.

В 1906 г. его мечта стать земским врачом осуществилась. Поначалу он работал врачом в Ардатовском земстве Симбирской губернии. Там ему пришлось заведовать городской больницей. Борьба с эпидемиями тифа, малярии, холеры, чумы, оспы, косивших целые губернии, была постоянной его заботой. В ардатовской больнице он сразу столкнулся с большими трудностями и опасностями применения общего наркоза при плохих помощниках, и уже там у него возникла мысль о необходимости, по возможности, избегать наркоза и как можно шире заменять его местной анестезией. Он решил перейти на работу в маленькую больницу и нашел такую в селе Верхний Любаж Фатежского уезда Курской губернии. Однако и там было не легче, ибо в маленькой участковой больнице на десять коек он стал широко оперировать и скоро приобрел такую славу, что к нему пошли больные со всех сторон, и из других уездов Курской губернии и соседней, Орловской…

Особенно запомнился ему трогательный случай с одним молодым нищим, слепым, которому доктор вернул зрение в результате замечательно проведенной операции. Прозревший собрал слепцов со всей округи, и они длинной вереницей выстроились перед больницей в ожидании врачебной помощи. Из Фатежа ему вскоре пришлось уехать, так как Валентин Феликсович однажды отказался прекратить прием больных, находящихся у дверей его кабинета, чтобы срочно явиться на вызов исправника. Конечно же, председатель управы добился увольнения независимого доктора. Но, тем не менее, на протяжении всей жизни для него все пациенты были равны, и самое высокое положение в обществе не давало каких-либо преимуществ в лечении. Он одинаково доброжелательно и внимательно осматривал и лечил и простого

мужика из глухой сибирской деревни, и видного чиновника. Неизменно строго от- носился доктор лишь к воинствующим безбожникам, болезни которых он считал карой Божьей за их грехи противления.

В земских больницах хирургу приходилось сталкиваться с проблемами обезболивания при операциях. Общий наркоз, совершивший революцию в хирургии в XIX веке и позволивший выполнять большие и травматические операции, сам по себе был далеко небезопасным. Техника дачи наркоза была примитивной — на рот и нос больного накладывалась маска из нескольких слоев марли, и хлороформа или эфира попадало в операционную. Особенно много испарений из маски доставалось наркотизатору. В те годы часто шутили: “Наркотизатор уже заснул, а больной еще не спит”. Бывали случаи тяжелых осложнений после применения общего наркоза, и молодой врач стал искать новые пути в анестезии.

Книга немецкого хирурга Генриха Брауна «Местная анестезия, ее научное обоснование и практические применения» стала для него источником вдохновения и толчком к собственным разработкам. «Я с жадностью прочел ее, и из нее впервые узнал о регионарной анестезии, немногие методы которой весьма недавно были опубликованы... У меня возник живой интересес к регионарной анестезии, я поставил себе задачей заняться разработкой новых методов ее».

С 1909 года Валентин Феликсович в Москве начал заниматься научной работой в клинике профессора П.И. Дьякова, основателя журнала «Хирургия», а затем в институте топографической анатомии и оперативной хирургии. В свя- зи с этим ему необходимо было поселиться с семьей недалеко от Москвы.

Вопрос о принятии на вакантную должность врача решала врачебная комиссия при Переславской земской управе Владимирской губернии. 13 ноября 1910 года она приняла решение о приглашении Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого на должность заведующего Переславской земской больницей. 25 ноября того же года Валентин Феликсович вступил «во исполнение обязанностей хирурга Переславской земской больницы» ( цит. Никитина Ю.А.,2013).

В 1912 года Войно-Ясенецкий принял дела от доктора медицины, Ф.Г. Буткевича, и стал не только хирургом, но и главным врачом. На его плечи легли не только лечебные, но и организационные вопросы. Под руководством Валентина Феликсовича многое было сделано для удобства больных и большей производительности труда врачей. Отношения с властями города и земством сложились для врача благоприятно, Переславская земская управа охотно ассигновала деньги на реконструкцию и оборудование больницы.

В амбулатории ВойноЯсенецкий- вместе с фельдшером производил в год от 636 до 693 «малых» операций. Главный врач Переславской больницы выполнял в своей операционной решительно все, что умели хирурги начала XX века. В ту пору находилось мало специалистов, владеющих скальпелем столь же универсально, как Валентин Феликсович. В первую мировую войну по инициативе главного врача и интеллигенции города в

бывшем доме доктора Владимира Карловича Шилля Переславская дума открыла лазарет для раненых, в котором В.Ф. Войно- Ясенецкого назначили заведующим. Кроме того, с 20 августа 1914 года врачебная комиссия избрала его председателем в Переславский земский комитет по организации помощи раненым и больным воинам. В годы первой мировой войны Валентин Феликсович лечил не только русских военных, но и пленных австрийцев и немцев.Это был истинный врач, готовый оказать помощь, спасти от недуга любого больного.

1915 году в Петрограде вышла книга Войно-Ясенецкого «Региональная анестезия», а в 1916 году Валентин Феликсович защитил докторскую диссертацию и получил степень доктора медицины. За свою диссертацию он должен был получить от Варшавского университета крупную премию имени Хойнацкого в девятьсот рублей золотом, предназначавшуюся «за лучшие сочинения, пролагающие новый путь в медицине». Однако по иронии судьбы денег он так и не получил.

Научная работа в Москве настолько сильно захватила Валентина Феликсовича, что он не заметил, как постепенно оказался в тисках безденежья. Чтобы содержать семью, он вернулся к практической хирургии и трудился сначала в селе Романовка Саратовской губернии, а потом в Переславле - Залесском. Здесь он одним из первых в России делал сложнейшие операции не только на желчных путях, почках, желудке, кишечнике, но даже на сердце и мозге. Прекрасно владея техникой глазных операций, он многим слепым возвращал зрение. И хотя у земского врача воскресные и праздничные дни особенно загружены, он все чаще стал посещать местную церковь, где у него было даже свое место.

В 1917 г В.Ф.Войно-Ясенецкий был приглашен на должность главного врача и заведующего хирургическим отделением городской больницы Ташкента. Валентин Феликсович быстро получил признание как эрудированный врач и блестящий хирург не только медицинской общественности города, но и населения. Шла гражданская война. В больницу доставляли тяжело больных, раненых, и главврача неоднократно ночью поднимали с постели на операцию. Он был окулистом и ларингологом, гинекологом и урологом, стоматологом и нейрохирургом, ортопедом и онкологом, и в каждой отрасли медицины достиг хирургического совершенства, кроме всего прочего преподавательскую деятельность, обучая студентов и делясь своим багажом знаний и навыками. К нему потянулись толпы больных из Ташкента, окрестных селений и городов обширного Туркестанского края. В оказании медицинской помощи он никому и никогда не отказывал. Но была и другая сторона жизни. По клеветническому доносу некоего Андрея, работника морга. Войно- Ясенецкого арестовали. Подоплека этого дела была такова: Валентин Феликсович неоднократно предупреждал своего нерадивого подчиненного, что выгонит его с работы за воровство, пьянство и безделье. Но тут в городе начались аресты противников нового режима, и Андрей решил свести счеты со своим начальником, пустив в ход, явную клевету. Войно-Ясенецкого и его коллегу,

молодого хирурга Ротенберга, привели в железнодорожные мастерские, где скорый суд вершила «чрезвычайная тройка». На разбор каждого дела «судьи» обычно тратили не больше трех минут. А приговор обычно был один - расстрел. Осужденных выводили через другую дверь и сразу же расстреливали. Два врача просидели перед дверью этого судилища более полусуток. Можно представить себе ужас молодого хирурга, постоянно спрашивавшего учителя: «По- чему нас не вызывают? Что это может означать?» На что Валентин Феликсович невозмутимо отвечал: «Вызовут, когда придет время, сидите спокойно».

Поздно вечером в этом «зале смерти» появился видный партиец, который знал главного врача в лицо. Он удивился, увидев здесь знаменитого хирурга, расспросил, что произошло, и вскоре вручил двум врачам пропуска на выход, дав в сопровождение охрану. Вернувшись в отделение, доктор распорядился подготовить больных к операциям, которые были запланированы, и чуть было не сорвались из-за неожиданного ареста. Хирург стал к операционному столу и начал операцию, как будто ничего не произошло. Милостью Божией доктор избежал неминуемой смерти, но этот случай подкосил его жену Анну Васильевну, и до самой смерти она уже не вставала с постели. Последние тринадцать ночей он сидел у ее смертного одра, а днем работал в больнице... В 1919 г. жена скончалась от туберкулеза, оставив четверых детей. Когда Валентин читал Псалтирь над гробом жены, его поразили слова 112 псалма: «И неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях». Он расценил это как указание Божие на операционную сестру Софию Сергеевну Белецкую, о которой он знал только то, что она недавно похоронила мужа и была неплодной, то есть бездетной, и на которую он может возложить заботы о своих детях и их воспитании. Едва дождавшись утра, он пошел к Софье Сергеевне «с Божьим повелением ввести ее в свой дом матерью, радующеюся о детях». Она с радостью согласилась и стала матерью четырем детям Валентина Феликсовича, избравшего после кончины жены путь служения Церкви.

В.Ф. Войно-Ясенецкий был одним из инициаторов организации Ташкентского университета, и с 1920 г. он был избран профессором кафедры «топографической анатомии и оперативной хирургии» этого университета. Хирургическое искусство, а с ним и известность проф. Войно- Ясенецкого все возрастали. Сам он все больше находил утешение в вере. Посещал местное православное религиозное общество, изучал богословие. Как-то «не- ожиданно для всех, прежде чем начать операцию, Войно-Ясенецкий перекрестился, перекрестил ассистента, операционную сестру и больного. Однажды после крестного знамения больной — по национальности татарин — сказал хирургу: „Я ведь мусульманин.

Зачем же Вы меня крестите?“ Последовал ответ: „Хоть религии разные, а Бог один. Под Богом все едины“».

Однажды он выступил на епархиальном съезде «по одному очень важному вопросу с большой горячей речью». После съезда Ташкентский епископ Иннокентий (Пустынский) сказал ему: «Доктор, вам нужно быть священником». «У меня не было и мыслей о священстве, — вспоминал Владыка Лука, — но слова Преосвященного Иннокентия я принял как Божий призыв архиерейскими устами, и минуты не размышляя: «Хорошо, Владыко! Буду священником, если это угодно Богу!» Вопрос о рукоположении был решен так быстро, что ему даже не успели сшить подрясник. 7 февраля 1921 г. был рукоположен в диаконы, а в 15 феврале того же года — в иерея и назначен младшим священником Ташкентского кафедрального собора, оставаясь при этом и профессором университета. В священном сане он не перестает оперировать и читать лекции.

Годы православия и репрессий

В 1923 году резко усилились гонения на церковь: арестован патриарх Тихон, провозгласивший с амвона анафему Советской власти, из- за разногласий в правящих церковных кругах покинул Ташкент епископ Иннокентий. Тогда сосланный в Среднюю Азию епископ Андрей (Князь Ухтомский) предложил В.Ф.Войно-Ясенецкому возглавить в Туркестанском крае русскую православную церковь

. В мае 1923 г. он принял монашество в собственной спальне с именем в честь св. апостола и евангелиста Луки, который, как известно, был не только апостол, но еще и врачом и художником. А вскоре был хиротонисан тайно в епископы Ташкентского и Туркестанского.

Через 10 дней после хиротонии он был арестован как сторонник Патриарха Тихона. Ему предъявили нелепое обвинение «за сношения с оренбургскими контрреволюционными казаками и связь с англичанами». В тюрьме ташкентского ГПУ он закончил свой, впоследствии ставший знаменитым, труд «Очерки гнойной хирургии». В этой работе приводятся 273 при- мера из его практики, в том числе 42 случая касаются пациентов Переславского уезда. На заглавном листе владыка написал: «Епископ Лука. Профессор Войно-Ясенецкий. Очерки гнойной хирургии». Так исполнилось таинственное Божие предсказание об этой книге, которое он получил еще в Переславле-Залесском несколько лет назад. «Пожалуй, нет другой такой книги, которая была бы написана с таким литературным мастерством, с таким знанием хирургического дела, с такой любовью к страдавшему человеку» (цит. В.А. Полякова).Он услышал тогда: «Когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа». Позже, в 1946 году этот капитальный труд был удостоен Сталинской премии.

Несмотря на создание великого, фундаментального труда последовало заключение владыки в Таганскую тюрьму в Москве. Из Москвы св. Луку отправили в Сибирь.

Продолжение следует Аркадий Вишневский

Нам Важно ваше мнение ФОРУМ