бывшем доме доктора Владимира Карловича Шилля Переславская дума открыла лазарет для раненых, в котором В.Ф. Войно- Ясенецкого назначили заведующим. Кроме того, с 20 августа 1914 года врачебная комиссия избрала его председателем в Переславский земский комитет по организации помощи раненым и больным воинам. В годы первой мировой войны Валентин Феликсович лечил не только русских военных, но и пленных австрийцев и немцев.Это был истинный врач, готовый оказать помощь, спасти от недуга любого больного.
1915 году в Петрограде вышла книга Войно-Ясенецкого «Региональная анестезия», а в 1916 году Валентин Феликсович защитил докторскую диссертацию и получил степень доктора медицины. За свою диссертацию он должен был получить от Варшавского университета крупную премию имени Хойнацкого в девятьсот рублей золотом, предназначавшуюся «за лучшие сочинения, пролагающие новый путь в медицине». Однако по иронии судьбы денег он так и не получил.
Научная работа в Москве настолько сильно захватила Валентина Феликсовича, что он не заметил, как постепенно оказался в тисках безденежья. Чтобы содержать семью, он вернулся к практической хирургии и трудился сначала в селе Романовка Саратовской губернии, а потом в Переславле - Залесском. Здесь он одним из первых в России делал сложнейшие операции не только на желчных путях, почках, желудке, кишечнике, но даже на сердце и мозге. Прекрасно владея техникой глазных операций, он многим слепым возвращал зрение. И хотя у земского врача воскресные и праздничные дни особенно загружены, он все чаще стал посещать местную церковь, где у него было даже свое место.
В 1917 г В.Ф.Войно-Ясенецкий был приглашен на должность главного врача и заведующего хирургическим отделением городской больницы Ташкента. Валентин Феликсович быстро получил признание как эрудированный врач и блестящий хирург не только медицинской общественности города, но и населения. Шла гражданская война. В больницу доставляли тяжело больных, раненых, и главврача неоднократно ночью поднимали с постели на операцию. Он был окулистом и ларингологом, гинекологом и урологом, стоматологом и нейрохирургом, ортопедом и онкологом, и в каждой отрасли медицины достиг хирургического совершенства, кроме всего прочего преподавательскую деятельность, обучая студентов и делясь своим багажом знаний и навыками. К нему потянулись толпы больных из Ташкента, окрестных селений и городов обширного Туркестанского края. В оказании медицинской помощи он никому и никогда не отказывал. Но была и другая сторона жизни. По клеветническому доносу некоего Андрея, работника морга. Войно- Ясенецкого арестовали. Подоплека этого дела была такова: Валентин Феликсович неоднократно предупреждал своего нерадивого подчиненного, что выгонит его с работы за воровство, пьянство и безделье. Но тут в городе начались аресты противников нового режима, и Андрей решил свести счеты со своим начальником, пустив в ход, явную клевету. Войно-Ясенецкого и его коллегу, | молодого хирурга Ротенберга, привели в железнодорожные мастерские, где скорый суд вершила «чрезвычайная тройка». На разбор каждого дела «судьи» обычно тратили не больше трех минут. А приговор обычно был один - расстрел. Осужденных выводили через другую дверь и сразу же расстреливали. Два врача просидели перед дверью этого судилища более полусуток. Можно представить себе ужас молодого хирурга, постоянно спрашивавшего учителя: «По- чему нас не вызывают? Что это может означать?» На что Валентин Феликсович невозмутимо отвечал: «Вызовут, когда придет время, сидите спокойно».
Поздно вечером в этом «зале смерти» появился видный партиец, который знал главного врача в лицо. Он удивился, увидев здесь знаменитого хирурга, расспросил, что произошло, и вскоре вручил двум врачам пропуска на выход, дав в сопровождение охрану. Вернувшись в отделение, доктор распорядился подготовить больных к операциям, которые были запланированы, и чуть было не сорвались из-за неожиданного ареста. Хирург стал к операционному столу и начал операцию, как будто ничего не произошло. Милостью Божией доктор избежал неминуемой смерти, но этот случай подкосил его жену Анну Васильевну, и до самой смерти она уже не вставала с постели. Последние тринадцать ночей он сидел у ее смертного одра, а днем работал в больнице... В 1919 г. жена скончалась от туберкулеза, оставив четверых детей. Когда Валентин читал Псалтирь над гробом жены, его поразили слова 112 псалма: «И неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях». Он расценил это как указание Божие на операционную сестру Софию Сергеевну Белецкую, о которой он знал только то, что она недавно похоронила мужа и была неплодной, то есть бездетной, и на которую он может возложить заботы о своих детях и их воспитании. Едва дождавшись утра, он пошел к Софье Сергеевне «с Божьим повелением ввести ее в свой дом матерью, радующеюся о детях». Она с радостью согласилась и стала матерью четырем детям Валентина Феликсовича, избравшего после кончины жены путь служения Церкви.
В.Ф. Войно-Ясенецкий был одним из инициаторов организации Ташкентского университета, и с 1920 г. он был избран профессором кафедры «топографической анатомии и оперативной хирургии» этого университета. Хирургическое искусство, а с ним и известность проф. Войно- Ясенецкого все возрастали. Сам он все больше находил утешение в вере. Посещал местное православное религиозное общество, изучал богословие. Как-то «не- ожиданно для всех, прежде чем начать операцию, Войно-Ясенецкий перекрестился, перекрестил ассистента, операционную сестру и больного. Однажды после крестного знамения больной — по национальности татарин — сказал хирургу: „Я ведь мусульманин. | Зачем же Вы меня крестите?“ Последовал ответ: „Хоть религии разные, а Бог один. Под Богом все едины“».
Однажды он выступил на епархиальном съезде «по одному очень важному вопросу с большой горячей речью». После съезда Ташкентский епископ Иннокентий (Пустынский) сказал ему: «Доктор, вам нужно быть священником». «У меня не было и мыслей о священстве, — вспоминал Владыка Лука, — но слова Преосвященного Иннокентия я принял как Божий призыв архиерейскими устами, и минуты не размышляя: «Хорошо, Владыко! Буду священником, если это угодно Богу!» Вопрос о рукоположении был решен так быстро, что ему даже не успели сшить подрясник. 7 февраля 1921 г. был рукоположен в диаконы, а в 15 феврале того же года — в иерея и назначен младшим священником Ташкентского кафедрального собора, оставаясь при этом и профессором университета. В священном сане он не перестает оперировать и читать лекции.
Годы православия и репрессий
В 1923 году резко усилились гонения на церковь: арестован патриарх Тихон, провозгласивший с амвона анафему Советской власти, из- за разногласий в правящих церковных кругах покинул Ташкент епископ Иннокентий. Тогда сосланный в Среднюю Азию епископ Андрей (Князь Ухтомский) предложил В.Ф.Войно-Ясенецкому возглавить в Туркестанском крае русскую православную церковь
. В мае 1923 г. он принял монашество в собственной спальне с именем в честь св. апостола и евангелиста Луки, который, как известно, был не только апостол, но еще и врачом и художником. А вскоре был хиротонисан тайно в епископы Ташкентского и Туркестанского.
Через 10 дней после хиротонии он был арестован как сторонник Патриарха Тихона. Ему предъявили нелепое обвинение «за сношения с оренбургскими контрреволюционными казаками и связь с англичанами». В тюрьме ташкентского ГПУ он закончил свой, впоследствии ставший знаменитым, труд «Очерки гнойной хирургии». В этой работе приводятся 273 при- мера из его практики, в том числе 42 случая касаются пациентов Переславского уезда. На заглавном листе владыка написал: «Епископ Лука. Профессор Войно-Ясенецкий. Очерки гнойной хирургии». Так исполнилось таинственное Божие предсказание об этой книге, которое он получил еще в Переславле-Залесском несколько лет назад. «Пожалуй, нет другой такой книги, которая была бы написана с таким литературным мастерством, с таким знанием хирургического дела, с такой любовью к страдавшему человеку» (цит. В.А. Полякова).Он услышал тогда: «Когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа». Позже, в 1946 году этот капитальный труд был удостоен Сталинской премии.
Несмотря на создание великого, фундаментального труда последовало заключение владыки в Таганскую тюрьму в Москве. Из Москвы св. Луку отправили в Сибирь.
Продолжение следует Аркадий Вишневский |
